Бехеровка на аперитив - Страница 7

– Вижу, у вас дисциплина на уровне, товарищ полковник.

Колосков довольно хмыкнул.

– Это точно. У меня всего два воспитательных упражнения, но очень эффективных.

– Интересно. Это какие?

– Номер один и номер два. Номер один – стоять на плацу с поднятой под прямым углом ногой. А я рядом хожу, с бамбуковой палкой, чтобы не опускал. Пять, десять минут, – больше не выдерживают.

Полковник замолчал.

– А номер два?

– Да почти то же самое. Только на голове у него стакан.

– Стакан?

– Ну да. А в стакане граната без чеки. И стоит он не здесь, а вон там, на стрельбище, чтобы рядом никого не было… Да ерунда это все. Пойдем лучше в столовую, пообедаем.

Офицерская столовая располагалась на открытой площадке под навесом. Вокруг было много ангольцев в древней советской форме – не хватало только «треугольников» и «кубарей» в петлицах. Впрочем, судя по возрасту и манерам командиров, им бы подошли, в основном, «шпалы». Колосков весело здоровался с каждым за руку.

– Здорово, Абраша! Ты когда двести кванз вернешь? Уже неделя прошла!

– Скоро, господин фельдмаршал, – виновато кивал черный «Абраша». – Очень скоро.

– А ты, Мойша, свой батальон совсем распустил! Не уложитесь в норматив – не обижайся!

– Уложимся, господин фельдмаршал, падла буду! – приложил руку к груди черный «Мойша».

Протягивая руку, и «Абраша», и «Мойша», и другие ангольские командиры левой ладонью прикрывали пах, словно игроки «стенки», когда бьют пенальти.

– Зачем они это делают? – улучив момент, спросил я.

Колосков пожал плечами.

– Не знаю. Какой-то отсталый местный обычай.

Но в следующую минуту я получил ответ на свой вопрос. Грузный, солидного вида анголец, здороваясь, проигнорировал «местный обычай», и Колосков тут же с оглушительным смехом схватил его левой рукой за промежность.

– Не зевай Борух, а то без яиц останешься!

Скрывая болезненную гримасу, «Борух» тоже пытался улыбнуться, но выходило это у него с трудом.

– Пойдем, наука, а то нам и пообедать не дадут, – Колосков увлек меня к столику в углу. На нем лежали ножи и вилки, салфетки, стояла вазочка с хлебом и два стакана компота. Хотя вся веранда была переполнена, этот столик почему-то никто не занимал.

– Пей компот, наука! Водку будем вечером, после службы!

Полковник залпом выпил свой компот. Соседние столики стремительно пустели. Чернокожие офицеры оставляли недоеденные тарелки и быстро шли к выходу.

– Что случилось? – удивился я. – Куда они все уходят?

Аккуратно вытряхнув на асфальтовый пол последние капли, Колосков буднично вытащил из кармана гранату «Ф-1», вставил в стакан и сдвинул его к самому краю. Теперь опустела половина веранды, у выхода возникла давка.

– Да потому что серливые! – раздраженно объяснил он. – Ты посмотри, сегодня я даже чеку не снял, а они все равно убегают! Ну, как с ними воевать?

Я молчал, ибо не знал, что ответить.

– В восемьдесят пятом похожая история была, – полковник доверительно наклонился. – В порту Луанды заминировали немецкий сухогруз с боеприпасами: десять тысяч тонн – представляешь? Вторая Хиросима! Только, к счастью, из четырех мин взорвалась лишь одна, и детонации не произошло… Так эти обезьяны все намылились из города, вот как сейчас…

Он показал пальцем на толпящихся у выхода ангольцев.

– В Москву сообщили – мол, что делать? Молчат. А остальные три ведь в любой момент рвануть могут! Тогда начштаба группировки кораблей Юра Кубасов спустился с аквалангом, обвязал мины капроновым тросом, а потом сорвал скоростным катером и затопил в открытом море. Вот и все!

Колосков пристукнул ладонью по столу. Стакан с гранатой подпрыгнул.

– А Москва только через три дня ответила. Мол, вырежите обшивку в радиусе трех метров вокруг каждой мины и без вибраций отбуксируйте подальше. Классный совет, правда? Без вибраций!

Тяжелая ладонь вновь ударила по столу.

Сбоку вынырнул вездесущий Хамусум с подносом. Опасливо косясь на гранату, он выставил перед нами тарелки с чем-то похожим на мясное рагу.

– Что смотришь? – сурово спросил Колосков и взялся за стакан. – Когда руки надо мыть: до сортира или после?

– После, господин фельдмаршал! Падла буду!

– Ну, тогда ладно. – Полковник улыбнулся, и парнишка мгновенно исчез.

– Жаркое из игуаны, – пояснил Колосков и оживленно потер ладони. – Конечно, и водки жахнуть бы в самый раз, но нельзя – экзамен по тактике принимаю! А ты пока расскажи, правда, что у вас там Союз развалился? Охренели вы там все, что ли?

За 21 день до дня «Ч». Мыс Канаверал, США

Ракета-носитель «Дельта-II» обычно забрасывает на орбиту сразу кассету спутников, чтобы оправдать расходы по запуску. Но сегодня в грузовом контейнере было не пять космических аппаратов и даже не три, а всего один, что наводило старожилов космодрома на определенные соображения: военный груз. То, что запуск производился ночью, и к тому же полностью отсутствовала пресса, эти соображения уточняло: особо секретный военный груз. К тому же на космодроме вообще не было посторонних, причем в категорию посторонних на этот раз попадали даже сотрудники, не входящие в состав дежурной смены. Значит, дело ясное – особо секретный груз чрезвычайной важности!

Сама процедура запуска прошла без осложнений, как говорят инженеры российских стартовых столов – «штатно», а их американские коллеги – «нормативно». «Дельта» загремела двигателями, окуталась дымом, тяжело оторвалась от бетонной площадки, медленно поднялась на столбе красно-белого пламени, а потом, будто окончательно решившись, рванулась, ввинтилась в звездное небо и исчезла, затерявшись среди мириадов небесных светил. Многокилометровый огненный хвост обозначил направление ее полета, и еще несколько минут прямой, как стрела, красный след тлел в плотных слоях атмосферы, постепенно тускнея, словно вольфрамовая нить перегоревшей лампочки. Наконец свечение исчезло, растворившись в черноте флоридской ночи.